— Пацаны! — крикнул Кирилл, присаживаясь на ближайший ящик.

— Это кто тебя так отоварил? — насмешливо спросил один из пацанов, но зорко осмотрел и порванную куртку, и пару синяков на лице.

Тридцать парней собрались вокруг Кирилла, который рассказывал, как хотел забрать у какой-то разини-тёлки кошель, чтобы пополнить общее дело. Но ничего не получилось, и его отметелил мужик, который даже не понял, против кого посмел поднять руку. Кирилл знал, что пацаны помогут ему, как и он помогал другим в их проблемах. Они выросли вместе. Парни должны были отомстить за него.

— Нужно найти этого мужика! — выкрикнул Кирилл и набычился, оглядывая всех. Пацаны кивнули и начали играть мускулами. — Наказать!

— Нельзя так с пацанами, — сказал главный Разбой.— Найдём и покажем ему, как ведут себя по-пацански.

— Что же так? — внезапно раздался холодный голос со стороны входа. Мужчина, сливающийся с тенью, вышел на свет и насмешливо улыбнулся. — Можно сказать мне это в лицо? Или ты зассал, молодчик? А я ведь говорил, что тебя найду.

— Ты! — крикнул Кирилл, но его задвинули старшие в компании. Разбой вышел вперёд, разводя плечи в сторону. Его наглая улыбка всегда приводила оппонентов в замешательство, но незваный гость никак не среагировал.

Пацаны угрюмо засунули руки в карманы, а зашедший мужчина лишь продолжил улыбаться, склонив голову набок.

— Это ты на Кирилла напал? Ты чо, бессмертный, что ли? Понятий не знаешь? — развёл руки в стороны Разбой и сделал ещё один шаг вперёд.

— Ну допустим, — ещё веселее сказал черноволосый мужчина. — Да и что мне ваши понятия, если у меня есть свои? И что ваш молодец скрывается за всеми? Пусть сам мне всё выскажет.

— Закончил? — Разбой подошёл вплотную к мужчине. — Чел, а ты смельчак. Ты пришёл на мою улицу. В мой район. Тронул моего человека. Я за пацанов всё сделаю. Тебе хана, мужик. Хана!

— Пёс, — вдруг совершенно без эмоций сказал мужик, — я не с тобой говорю. Свали по-хорошему, пока я не злюсь. Мне нужна вон та шавка, которую твои «пацаны» прикрывают.

Разбой не понял манёвра, когда мужик совершенно спокойно сделал шаг к его банде. Так дело не пойдёт. Никто не смел идти против него. Сколько лет он добивался своего положения? Сколько крови пролил на улицах этого района? И теперь какой-то левый чел пришёл сюда, чтобы диктовать свои условия. Не бывать этому.

— Слышь ты! Я тобой разговариваю, — Разбой сделал быстрый манёвр и положил руку на плечо мужика. — Смотри в глаза, когда с тобой говорят! Или ты трус⁈

Мужик посмотрел в глаза Разбоя, и тому показалось, что вся жизнь промелькнула у него перед глазами. Столько тьмы он увидел в глазах напротив.

Мимолётное движение, и кисть Разбоя уже летит на пол. Хватило доли секунды, чтобы главарь банды оказался с отрубленной конечностью.

Никто и не понял, как это произошло. Все застыли без движения, боясь даже вздохнуть. Вдруг видение пропадёт. Такого просто быть не могло. Даже герои не могли перемещаться с такой скоростью, а уж так быстро отрубить кисть, даже не по суставу. Без какого-то оружия…

— Это самый действенный метод, — хмыкнул мужчина, оглядывая застывших в шоке пацанов. — Кто следующий? Вы можете меня остановить. Но я вам этого делать не советую.

Было видно, что другие пацаны зассали при виде того, что сделали с их старшим. Вот только крики Разбоя от боли подгоняли внутри адреналин, злобу и ненависть к тому, кто пришёл на их территорию и решил качать права там, где они были законом.

— Ну так что, молодчики? Где ваш пацан? Он ведь хотел найти меня, — сказал мужик и пошёл внутрь толпы. Все начали расступаться, но в итоге выходило так, что он оказался окружён. — Видимо, по-хорошему не получится. А я так не хотел время тратить.

Пацаны начали доставать оружие. У кого-то из них выпал телефон из кармана и упал на землю. Внезапно заиграла какая-то мелодия, и толпа навалилась на врага.

— Тебе хана, мужик! — кричал Разбой под музыку.

Пацаны валялись и постанывали. Парочке человек я всё же сломал конечности, да и то не специально. Хотел обойтись малой кровью, но они сами были виноваты. Нечего было делать такой замах. Я всего лишь выставил блок, а их руки сломались, как хрупкая древесина. Но я никого не убил, как и говорил Соре. Эти пацаны не сделали ничего криминального. За их душами были лишь ограбления и мелкие аферы. Это не стоило того, чтобы марать руки в их крови.

Лишь главного я наказал больше, чем остальных. Но это сказалась ситуация с бароном Лаврушкой. Уж почему-то люди любили протягивать руки туда, куда не требовалось. Пусть сразу пожинают плоды своих трудов, если не понимают, на что способен их противник.

Последним оставшимся был тот карманник, который решил покуситься на Настины вещи. Его я оставил напоследок, чтобы он на будущее подумал, что будет, если сначала поступишь неправильно, а потом решишь подговорить других на месть. Сомнительную, правда, но месть.

Пацанчик побежал на выход, а я вздохнул и начал напевать ту мелодию, которая зазвучала в начале нашей мелкой потасовки. Уж больно прилипчивый мотив. Стоило один раз услышать, и, думаю, ближайшее время я буду постоянно слышать её в своей голове.

Раз уж воришка-забияка хотел поиграть в кошки-мышки или в догонялки, то не будем мешать ему.

Пацан бежал изо всех сил, но, видимо, пока мы устраивали потасовку, на улице прошёл дождь. И карманник постоянно падал и спотыкался. На нём ещё был непонятный шарф не по погоде, который постоянно лез ему под ноги, отчего тот приземлялся коленями на дорогу, но с криками боли поднимался и бежал дальше.

Я же насвистывал мелодию, думая, что выглядит это крайне комично. Да и времени оставалось совсем мало. Поиграл и хватит. Хорошо, что пацан уже забежал в тупик и судорожно поворачивал головой, понимая, что бежать больше некуда. Он трясся, как осиновый лист, когда я подошёл к нему вплотную.

— Прости меня! Прости! Я так больше не буду! — упал пацан на колени, а я навис над ним.

— Это хорошо, — улыбнулся я так, что даже самые смелые представители человечества задрожали бы. Этот же мелкий обоссался прямо на месте. — И знаешь что? Я слышал… что пацаны не извиняются.

Домой я пришёл под утро. Пекарня уже готовилась к открытию. Как же прекрасно, что у меня освободилось время. Помощник работал не покладая рук, а точнее — костей. Сора сразу же сообщила, что всё шло прекрасно, а Элеонора, уже позавтракавшая и довольная, подметила, что они обговорили всё с Иваном и теперь он мог без моего пристального надзора всё делать сам.

Это были прекрасные новости. Я прикинул в голове, что мне нужно было сделать до отбытия с Демидовыми. И решил, что самое время зайти в банк. Уже не раз и не два я столкнулся с тем, что носить с собой золото хоть и забавляло — в плане шока окружающих — но за крупными покупками без Дона лучше было не выходить.

— Элеонора, освобождаю тебя от обязанностей на утро, — сказал старухе, а она сразу же развернулась и вопросительно посмотрела на меня. — Знакома с банками? Мне нужно открыть счёт.

— Это хорошая идея, Фер, — одобрительно кивнула Элеонора, а я лишь прищурился, ожидая ответ на свой вопрос. — Да, я знаю, как это делать, поэтому пойду с тобой. Плюс надо бы ещё сделать оплату со счёта в нашей пекарне, но всё же это не горит. Наши покупатели уже привыкли, что нужно брать с собой наличные, когда идут сюда. Можно это не менять.

То есть Элеонора думала про это. Значит, я был прав. Стоило понемногу привыкать пользоваться технологиями этого мира. Хотя я уже и не был против. Чего только стоил мой мотоцикл. Даже подумывал после отпуска забрать его в ад. Хотя был риск начать сражаться за него с братом.

Недолго думая, мы с Элеонорой и Доном, которого я попросил опустошить на треть кладовку, отправились в банк. Бабка сразу же отказалась ехать туда на мотоцикле, сетуя на свои старые кости, но я думал, что причина была в чём-то другом. Я не стал спорить, ведь идти было всего ничего. Времени ещё предостаточно.